[Yamamoto/Gokudera]

D-18. Ямамото/Гокудера. Гокудера постоянно встречается с парнями, которые грубо с ним обращаются. Ямамото молчит, заставляя себя не вмешиваться - пока не обнаруживает ожоги от сигарет на запястьях.

@темы: фест D

Comments

[Yamamoto/Gokudera]

1209 начало

Он всегда носит рубашку поверх футболки — словно мёрзнет даже одуряюще жарким японским летом. Футболки у Гокудеры очень яркие; и сквозь тускло-белый хлопок при каждом движении просвечивают то невнятные буквы, то части рисунков или просто разноцветные пятна. Он похож на прокуренный тест Роршаха: такой же странный, расплывающийся и непонятно чем притягивающий взгляд. Снова и снова.
- Чего ты пялишься опять? - он даже не оборачивается, говоря это. Как будто кожей чувствует, что Такеши на него смотрит. Жутковато немного. - На мне что, турнирная таблица нарисована?
- А эти твои штучки не ржавеют от воды? - Ямамото тычет пальцем в глухо шуршащую путаницу цепочек на нешироком бледном предплечье. - Жалко будет, если испортятся.
- У пчёлки жалко, придурок; а ты заткнись и отвали, - приткнув на вешалку пиджак, Гокудера неловко балансирует на одной ноге, снимая брюки.
Слишком груб сегодня. Даже для него это редкость.
- У тебя что-то случилось? - Ямамото нарочито медленно расшнуровывает ботинки. - Гокудера?
- У меня всё зашибись было! - раздражённо швырнув брюки внутрь шкафчика, он криво напяливает рубашку поверх пиджака. - Пока ты пасть свою не разинул!
Что с ним? С Тсуной не ссорился — Такеши бы заметил, на уроках тоже было тихо. Неудачно подрался с кем-то вчера вечером?
- А вот это из кожи, да? - сделав улыбку поглупее, Ямамото небрежно проводит мизинцем по широкому чёрному браслету — слишком широкому для этого запястья, по правде говоря. - От пара растянуться может.
Гокудера болезненно дёргается, и бледнеет ещё больше — хотя куда уж больше, вроде бы.
- Не надо меня трогать! - шипит рассерженным котом; и полускрытые растрёпанными волосами уши, кажется, плотнее прижимаются к голове. - Убрал лапы, живо!
Подняв руки в показном смирении, Такеши отходит на пару шагов. Гокудера, продолжая что-то бурчать себе под нос, снимает футболку.
Мама дорогая. К синякам и ссадинам Такеши уже притерпелся. Даже специальную медитацию разработал — для особо неприятных моментов их с Хаято «недообщения». Таких, в которые Гокудеру по-хозяйски хватают за задницу какие-то парни, ошивающиеся у школьных ворот. Или когда Хаято проходит мимо идущего поздним вечером с тренировки Такеши с одним из своих «приятелей»; и усиленно делает вид, что они с Ямамото незнакомы. А особенно самовнушение выручает, когда Гокудера раздевается на физкультуре.
Волшебное «Это не моё дело».
Точнее, до сегодняшнего дня выручало.
- Очень больно? - машинально говорит Ямамото, разглядывая глубокий порез, рассекающий узкую спину наискосок — от левого плеча к тому месту, где справа кончаются рёбра.
Размашисто захлопнув жалобно тренькнувшую дверцу, Гокудера разворачивается — красный и ещё более сердитый, чем минуту назад.
- Да что ж ты лезешь-то всё, а? – у него дрожат губы — то ли от смущения, то ли от злости. - Заняться нечем? Решил в добрую мамочку поиграть? Котёнка себе заведи, недоумок!
«Не моё дело», - одними губами говорит Такеши, и достаёт из шкафчика линялое голубое полотенце.
Напор сегодня в душе — просто сказка: видимо, насос починили-таки; Ямамото намыливает жёсткую, пахнущую ёлкой губку и думает о Гокудере.
Даже в футбол играть не стал: сказал, что плохо себя чувствует, и весь урок просидел на скамейке с каким-то журналом. Но в душ зачем-то всё равно пошёл. А ещё слишком уж злой сегодня. Ну, то есть он всегда не подарок. Но тут что-то особенное. И царапина эта.
Что-то случилось.
«Мы не должны вмешиваться», - всё время повторяет Тсуна, когда Такеши решается заговорить с ним о Гокудере. – «Он так хочет».
И что он может ещё сказать, если на все вопросы Хаято отвечает широкой улыбкой и неизменным: «Всё нормально, Десятый!»?
«Хаято очень самостоятельный мальчик», - холодно улыбается Бьянки. Такеши так и не смог понять: она тоже смирилась, или ей попросту плевать на «глупого маленького брата»?
«Да он бы экстремально врезал любому, кто попробует обидеть!» - у Сасагавы-семпая всё просто, как на ринге.
«Присмотри за ним, Ямамото», - кажется, только Шамал оказался слишком старым (или слишком честным), чтобы говорить намёками. – «Не поленись до больницы дотащить, если будет совсем плохо».
Из его десятиминутной лекции про мортидо, деструдо и прочие заумные вещи Такеши понял только предлоги и парочку глаголов; но присматривать — присматривает.
Он даже пластыри и пузырёк с йодом в школьную сумку положил — на всякий случай.
Закрыв глаза, Ямамото вслушивается в неясный, разнородный шум: бьют в шершавые плитки пола тяжёлые струи; где-то вдалеке разговаривают два или три человека; что-то гудит — кажется, вода в трубах. Слепо шарит по узкой полочке рядом с краном. Только мыло. Вот блин - задумался, называется.
- Акира? - сунувшись в соседнюю открытую кабинку, он пытается мокрой рукой стереть воду с лица. - Шампунь одолжишь? Неохота в раздевалку...
- Сталкер грёбаный, - никакой это не Акира, оказывается. Суёт небольшой оранжевый флакон прямо в лицо — Такеши еле перехватить успевает: - Можешь не возвращать.
Его рука близко-близко, и две или три секунды Ямамото кажется, что Гокудера вдруг решил сменить стиль, и на запястье у него браслет из коралловых бусин, как у гавайской танцовщицы из рекламы газировки. Ещё пару мгновений — что это огромные жуки из какого-то фильма — то ли ужастика, то ли который на биологии смотрели.
Пальцы на предплечье он сжимает почти инстинктивно; и с каким-то отстранённым вниманием рассматривает багровые, начинающие уже заживать отметины. На вид - как будто кто-то вдавил в кожу большие красные бобы, замоченные с вечера для адзуки.
Ожоги от сигарет, паяльника или чего-то в этом роде — у Такеши таких никогда не было, но видеть несколько раз приходилось.
- Отпусти, - тяжёлым, нехорошим голосом говорит Гокудера; струи воды за его спиной с шумом разбиваются о плитку. Слишком сильный напор.
- Кто это сделал? - Такеши выставляет локоть, отбивая неумелый апперкот; позволяет оранжевому флакону упасть под ноги, и перехватывает вторую руку — с точно такими же отметинами. - Кто, Гокудера?
- Какая разница?! - дёрнувшись, Хаято оскальзывается на мокром полу, и с трудом удерживает равновесие. - Не твоё дело!
Волшебные слова.
Только сегодня они не действуют.
Держать Гокудеру легко: он перестаёт соображать, когда бесится, и не догадывается пнуть по колену или сделать ещё что-нибудь разумное; только трепыхается — как живая форель на субботнем рыбном рынке, когда берёшь её с лотка.
- Просто скажи, - спокойно повторяет Такеши.
- Или что? - с намокшими волосами он похож на попавшего под дождь кота; и хорохорится так же — как пойманный уличный котёнок: пуганый и диковатый. - Отведёшь к школьной медсестре? Сказал же — пусти!
- Так нельзя, - кажется, в душевой уже никого не осталось, кроме них. Оно и к лучшему. - Ты не должен разрешать делать с собой такое.
- Может, мне такое нравится! Не знал, что я мазохист-извращенец? Удовольствие от этого получаю, блин! В своё свободное время! Никому не мешаю!
Поскользнувшись ещё раз, он утыкается лбом в грудь Ямамото; издалека, наверное, это можно принять за объятие.
- Не боишься, что нас увидит кто-нибудь? - он криво улыбается; это выглядит даже страшнее, чем просто злая гримаса. - Знаешь ведь, что обо мне говорят.
- Знаю.
- Что я шлюха. Что мне вставляют все, кому не лень. Тоже приспичило, да? Валяй, по знакомству без очереди обслужу! - кажется, он думает, что это называется «смотреть вызывающе». На самом деле хочется погладить его по слипшимся от воды волосам и дать тёплого молока.
Но молока нет. Вообще ничего нет, даже собственного шампуня и умных, правильных слов в голове. Тех, от которых Гокудере станет легче.
И обнять его нельзя. Прижать к груди, потрепать по спине. Он же неправильно поймёт.
А ещё нужно всё время смотреть в глаза. Это необъяснимо; просто нужно и всё тут.
Кажется, он сейчас сделает большую глупость; но раз уж Хаято всё равно превратно истолкует что угодно...

[Yamamoto/Gokudera]

410 окончание

Такеши тянет Гокудеру чуть ближе к себе — совсем немного, потом подносит его руку ко рту — словно хочет поцеловать; и осторожно проводит языком по запястью.
Немного горько от плохо смытого мыла, а так — ничего особенного. Кожа как кожа. Он лижет бугрящиеся под языком раны — не пошло или эротично, а как зализывал бы собственные случайные царапины.
Нужно просто убрать грязь. Чтобы заживало быстрее.
- Ты с ума сошёл, - беспомощно бормочет Гокудера, забыв, как вырываться. - Сбрендил. Окончательно.
- Не хочу я тебе ничего вставлять, - хорошо, что вода включена: так они хоть не простудятся.
- Брезгуешь? Ну да, ты же у нас чистенький...
- Вот только шампунь забыл, - Такеши ловит краем глаза быстрый взгляд Хаято: вниз, к «доказательной базе». В мокрых плавках утаить что-либо ещё труднее, чем пресловутое шило в мешке; так что отсутствие «компромата» успокаивает Гокудеру сразу и совершенно.
Если парень лижет твою руку, и у него не встаёт — дело определённо не в «приспичило».
Может, Хаято даже извинился бы. Не будь он Гокудерой, само собой.
Разжав пальцы, Ямамото наклоняется за многострадальным оранжевым флаконом. Хаято делает шаг назад и запрокидывает голову, шумно отфыркиваясь от попадающей в нос воды.
- Гокудера! - Такеши перекрикивает шум воды. - Дождись меня в раздевалке, хорошо?
- Зачем? - отплёвываясь, спрашивает тот.
- Царапины твои замазать. У меня йод есть.
- Ладно, - пожимает плечами Гокудера, и закрывает воду. - Только слишком долго не возись.
- И домой вместе пойдём, хорошо? - так же небрежно продолжает Такеши.
- Это ещё с какой радости? - тут же вскидывается Хаято. - Контролировать меня вздумал?
- Нам же по пути. А вдвоём веселее, - улыбается Ямамото. - И я люблю, как ты про пришельцев рассказываешь!
Гокудера смотрит в потолок, потом на перегородку; потом всё же решается.
- Я уже обещал кое-кому пойти с ним, - нехотя цедит он.
- Это кто-то важный для тебя? - спокойно интересуется Такеши.
- Нет, - не задумываясь, отвечает Хаято. - Просто человек.
- Тогда он не обидится, если ты ему откажешь, и пойдёшь со мной, - наклонив голову к плечу, делает логичный вывод Ямамото. - Ведь я же не «кое-кто», так?
Гокудера молча собирает с узкой полочки свои промокшие побрякушки; потом переводит задумчивый взгляд на Ямамото.
И вдруг еле заметно улыбается.
- Уж ты-то точно не «кое-кто», бейсбольный придурок, - насмешливо говорит он. - Ты — просто нечто!
И внутренний голос негромко подсказывает Такеши: всё было правильно.
Каждое слово. Каждый жест.
«Не моё дело» - закрыто, подшито, сдано в архив.
И что-то начинается.



Прослушать или скачать Natasha Bedingfield Unwritten бесплатно на Простоплеер

[Сикомор]

Спасибо за исполнение)
С шлюхой, имхо, перегиб, но в целом понравилось. Заботливый Ямамото и с отсутствием компромата был очень мил, и концовка многообещающая и правильная.

[Edward Elric]

[Muvry]

Эх, побольше бы комфорта в текст...
Но и так очень неплохо. Спасибо, автор))

заказчик

[Анонимный ямагокер]

Сикомор, может, и правда перегнула чуток. Со мной бывает Будем стараться, значит)
Edward Elric, спасибо
Muvry, Спасибо, буду знать, над чем работать)

автор

[Kseniya_Nya]

Мне понравилось!
Спасибо автору

[Анонимный ямагокер]

Anime0317, автор счастлив, что смог вас немного порадовать)

[Kseniya_Nya]

Это снова я)) Я вчера перечитывала Ваш фанфик и прямо поразилась, как я могла оставить на сей шедевр такой сухой комментарий. Извините
Может, в тот раз я читала его без песни? Как по мне, так она идеально подходит к содержанию и вообще настолько хороша, что я слушаю ее целый день
В общем. Фанфик шикарный. С того момента, когда Ямамото схватил Гокудеру за руку, я сидела, затаив дыхание. Все вообще получилось очень реалистично и по-настоящему. Как по мне, так вканонно и прекрасно.
А последние строчки, вот эти: "И внутренний голос негромко подсказывает Такеши: всё было правильно.Каждое слово. Каждый жест.«Не моё дело» - закрыто, подшито, сдано в архив. И что-то начинается.", вообще запали в душу. Глубоко и надолго...
Огромное спасибо за этот фанфик.
P.S. Все, теперь я довольна своим отзывом хD Надеюсь, и Вас порадую)