Головоломка

[Yamamoto-Gokudera]

Название: Головоломка
Автор: Аш Малкавиан
Пейринг/персонажи: dark!Гокудера/Ямамото
Рейтинг: PG-13
Жанр: romance
Состояние: закончен
Разрешение на размещение: Если вам очень захочется, мы всегда сможем договориться.
Дисклеймер: Герои не мои, мне принадлежат только извращенные фантазии, кои я на несчастных и проецирую. Ах да - алфавит тоже не мой.


Говорят, что в мире все меняется. Все подчиняется законам природы, но далеко не все из них известны людям. То ли из-за все еще присутствующей отсталости человеческой расы, то ли по причине собственной скрытности и неуловимости. Иногда кажется, что все всем ясно, а потом какой-нибудь гениальный ученый оглашает новую гипотезу, и вот — поехали заново.
В последнее время, Ямамото ощущал себя именно таким ученым. Гокудера Хаято, всегда такой предсказуемый и одинаковый, как будто менялся. Вроде бы совсем неуловимо для стороннего взгляда, но очень заметно для давно изучившего его Такеши. Ямамото только успел решить, что все — теперь скучно, теперь все понятно — и переключиться на другой объект, как загадки, такие решенные и понятные, исчезли, уступая место новым, даже более любопытным.
Ямамото считал это времяпровождение очередной игрой, занятной головоломкой — смотреть, оценивать, угадывать, предсказывать. Ошибаться и начинать снова. Он думал, что может разгадать любого человека, если захочет, но в последнее время хотелось разгадывать только одного единственного. Не почему либо, а просто слишком много слоев и оттенков характера накладывалось друг на друга. Ямамото насчитал их уже великое множество, и никак не мог остановиться.
Именно поэтому он ничего не попытался сделать, когда Хаято — непривычно спокойный — поймал его в раздевалке бейсбольного клуба.
— И долго ты намеревался от меня прятаться?
Гокудера не злился, как это бывало обычно. По правде говоря, если бы существовал только один Гокудера Хаято, тот, которого все привыкли видеть, Ямамото уже загибался бы от боли в животе или прикладывал ладонь к горящей щеке, а стекла сотрясались бы от громких криков взбалмошного Урагана. Но Гокудера оставался спокоен. Он всего лишь прижимал ладонью плечо Ямамото к железной дверце и слегка поглаживал его пальцами. Не ласкает — оценивает. Выбирает удобное положение, чтобы в случае чего суметь зафиксировать добычу намертво.
Ямамото нестерпимо хочется сглотнуть, но он сдерживает себя. Только нервно смеется, стараясь казаться даже беззаботнее, чем обычно. Хотя казалось бы — куда уж.
— Да я не прячусь, с чего ты взял?
Конечно, он прятался. Избегал и убегал, как будто поддразнивая. Заставляя обращать на себя внимание, но до последнего не давая возможности ухватить себя за крыло. Но сказать это Гокудере сейчас, значит спугнуть его. Вызвать очередной поток обвинений в дурости, а этого Такеши уже наслушался с лихвой. Сейчас ему хотелось новых открытий. Тех, что таились где-то глубоко в душе Хаято и только изредка мелькали, как золотая рыбка, призывно махая хвостиком под кромкой воды, и ныряя обратно. Ямамото снова смеется, но как-то менее весело. По привычке.
Гокудера свободной рукой вытягивает из кармана пачку и прихватывает зубами сигарету, медленно, завораживающе, вытаскивая ее на свет божий. Ямамото пытается смотреть другу в глаза, но взгляд сам собой перемещается на губы, между которыми чуть перекатывается злосчастная сигарета. Гокудера не спешит закуривать. Он отрешенно разглядывает Такеши, словно оценивая, а затем резко заглядывает в глаза. Ямамото не успевает вновь нацепить на себя беззаботную улыбку, но ошеломление постепенно проходит, и он дергает плечом.
— Может отпустишь?
— Отпущу. Потом.
— А почему не сейчас?
— Потому что потом.
Диалог кажется Ямамото абсурдным, но он готов поддерживать его до скончания веков. С Гокудерой всегда приятно говорить, даже с таким. Такеши думает, что от него ждут каких-то действий, но он не знает каких. Он еще не успел привыкнуть к такому Гокудере, и совершенно не умеет его предсказывать.
— Хаято.
Ямамото произносит это имя негромко, но очень отчетливо. Он множество раз пробовал его "на вкус", как сказали бы авторы какой-нибудь шаблонной мелодрамы, он шептал его ночью под одеялом и почти кричал, оставаясь дома один. Просто так, чтобы понять, что такого в этом имени? Почему так тянет его произнести? Гокудера когда-то запретил себя так называть, угрожая скорой расправой. Конечно, он ничего не объяснил, и с тех пор, Ямамото постоянно одергивал себя, чтобы не оговориться. И усиленно искал смысл в своем желании, отметая прочь самое простое объяснение — нельзя, значит больше хочется.
При первом же звуке своего имени, Гокудера резко сжимает пальцы, и Такеши слегка ойкает.
— Я просил никогда меня так не называть.
Это даже не приказ, не просьба, не напоминание. Простая констатация факта, но Ямамото видит за ней злость и скривленные в отвращении губы.
— А как мне тебя называть?
— Чем тебя не устраивает моя фамилия? Пока я спал, в Японии успели переписать правила приличия?
— Я не хочу по фамилии. Я не хочу как все. Я хочу по-другому.
Ямамото понимает, что играет с огнем, но никак не может остановиться. Такого Хаято не удержать в объятиях и не успокоить какой-нибудь очередной нелепостью или давно избитой шуткой про игру. Такой Хаято непредсказуем, но Ямамото это нравится все больше и больше.
Гокудера смеется. Неожиданно. Так, что сигарета падает на пол, ничем больше не удерживаемая, а хватка на плече Ямамото слабеет. Такеши думает, что Хаято сейчас понимает в происходящем уже даже больше, чем он сам.
— Я сказал что-то смешное? — Ямамото непроизвольно обижается на смех и одергивает себя. И вздрагивает, когда Гокудера резким движением оказывается совсем близко, почти соприкасаясь с ним кончиком носа. Ямамото не видит, но чувствует по колебаниям воздуха, что Хаято облизывает губы.
— Зачем?
Тихий, хриплый шепот проникает через уши куда-то глубоко внутрь тела, заставляя замереть и больше не сопротивляться. Наверное, так себя чувствует кролик перед удавом.
— Зачем тебе по-другому?
Зеленые глаза так близко, что почти расплываются, как медальон гипнотизера заставляют сосредоточиться на себе и ответить совершенно не своим шепотом:
— Я так хочу.
Ямамото медленно закрывает глаза, вслед за опускающимися веками Хаято, и, кажется, в тот момент на всю жизнь разучивается удивляться.
Гокудера целуется медленно, но очень страстно. У Ямамото не так уж мало опыта в поцелуях, но еще никогда его не целовали так. Он не может сейчас, да и не смог бы никогда, дать этому поцелую описание, что делает поцелуй невероятно особенным.
Ладони Хаято медленно скользят навстречу друг другу – одна по плечу, а вторая по груди Такеши, заставляя резко выдыхать воздух в чужие губы и прижиматься ближе. Такеши теряет счет времени и хочет научиться его останавливать.
Поцелуй заканчивается внезапно. Ямамото не хочется открывать глаза, потому что Гокудера никуда не отодвигается, а также дышит ему в губы, крепко держа за ворот обеими руками. Такеши по инерции пытается прихватить губы Гокудеры своими и постепенно осознает, как напряжены его собственные пальцы, вцепившиеся в шкафчик. Он заставляет себя расслабиться. Для Гокудеры это оказывается сигналом — он отодвигается, а Ямамото позволяет себе открыть глаза.
Хаято поднимает сигарету, прикуривает, садится на скамейку и усмехается куда более привычно.
— Я подумаю.
Ямамото ничего не переспрашивает. Он только собирает вещи в сумку, стараясь выровнять дыхание — ему совсем не хочется спалиться пред случайными свидетелями даже таким образом.
Из раздевалки они выходят вместе, и Гокудера говорит куда-то в пространство:
— А я тут вспомнил, что у нас тест по английскому через неделю. Ты к нему готов, придурок бейсбольный, или опять собираешься подвести Джудайме?
Ямамото смеется весело и открыто, не цепляя на себя масок, а просто действительно радуясь возвращению привычного Хаято. Тот хмыкает и несильно бьет Такеши по затылку:
— Придется тащить тебя сегодня к себе, болван. Расплатишься ужином.
— Хорошо-хорошо, как скажешь.
Ямамото не хочется спорить. Он осознает себя каким-то чересчур счастливым, и старается привыкнуть к этому ощущению. Такеши не знает, какую по счету грань Гокудеры увидел, но понимает, что она далеко не последняя.
Он улыбается сам себе, ловя слегка недоуменный взгляд идущего почти вплотную Хаято, и ставит цель.
Разгадать как можно больше. Увидеть, понять, осознать, почувствовать, попробовать.
У Хаято наверняка в запасе еще тысячи масок — игривая, нежная, вздорная, суровая, страстная. Такеши хочет увидеть все.
Он уверен — по-настоящему ценны только головоломки, имеющие бесконечное число правильных ответов.