God save the 8059!
Подарок для Benjiro Fudo.
Заявка: Dark!Ямамото/Гокудера. Грубый Ямамото в постели давно начал волновать Хаято. Однажды тот вышел из себя и избил Гокудеру за его характер.
Автор: Дашка-зараза
Фандом: KHR!
Пейринг: Ямамото/Гокудера
читать дальшеЯмамото думает, что ослышался. Он просит повторить. Гокудера раздраженно цокает и возводит очи горе.
– Ты слышал.
– Я тебе не верю, – говорит Ямамото. Не хочу верить, добавляет он про себя, но…
– Я на это способен, – как будто прочитав его мысли, говорит Гокудера. Пожалуй, чересчур самодовольно, чтобы посчитать это доказательством.
Но…
– И я это сделал.
Он едва заметно дрожит. Волнуется, понимает Ямамото, потому что, кажется, не врет.
Ямамото опускает руки, поворачиваясь к окну так, что Гокудера не видит его лица.
– Блядь, – вырывается у него. – Блядища.
– Рассказал бы тебе подробности… – Гокудера не обращает внимания на оскорбление, – но ты и так, вроде, поверил?
Виски начинает ломить, а на ногах тяжело стоять, словно чем-то тяжелым придавили сверху. Ямамото прерывисто вздыхает и трясет головой.
– Ведь я предупреждал, – с упреком говорит Гокудера. – Объяснял тебе, что мне скучно. Что я вот-вот начну думать об Англии.
– Когда мы начали встречаться, ты целый год ломался и не давал, – выходит злее, чем Ямамото хотелось бы. Ему обидно и больно. – А сейчас тебе скучно трахаться просто так?
– Наконец-то понял?
Помолчав, Ямамото спрашивает:
– Сколько их было?
– Двое, – без запинки отвечает Гокудера. К счастью, на этом все, он действительно не вдается в подробности.
– Двое сразу… – ему нелегко даются слова, – или двое всего?
А теперь Гокудера отвечает не сразу.
– Всего. Начинать стоит постепенно, знаешь ли.
Это хуже. Потому что значит: Гокудера дважды обманул его, чтобы встретиться с другими мужчинами.
– И тебе с ними понравилось?
Гокудера пожимает плечами.
– По крайней мере, было интереснее, чем с тобой.
– Заткнись.
– Ты сам спросил. Ничего бы не случилось, если бы ты…
– Заткнись!
Едва устояв на ногах после удара, Гокудера подносит к лицу ладонь и касается загоревшейся щеки. Его вид не приводит Ямамото в чувство, а только сильнее раздражает. Он не хочет представлять себе парней, с которыми Гокудера трахался, но картинки в голове такие яркие… гораздо ярче, чем алое пятно на лице Гокудеры. Обиде и злости требуется выход.
Одной рукой Ямамото сбрасывает со стола бумаги и книги – листы разлетаются по полу – другой за шиворот сгребает Гокудеру и заставляет нагнуться над столешницей.
– Шевельнешься – убью, – предупреждает Ямамото, сдергивая с него штаны.
Гокудера молчит.
Пальцы входят легко, хотя Ямамото проталкивает сразу два.
Есть и еще кое-что.
– Смазка, – шипит он, от ярости схватив Гокудеру за волосы и потянув на себя. Тот вскрикивает сквозь сжатые зубы – выходит не крик, а стон. – У тебя тут все мокро, ты, ты… блядь!
– А что-нибудь новенькое изобрести слабо? – Гокудера непроизвольно облизывает пересохшие губы. – Стоп, точно – я же тебе поэтому изменил.
Ямамото с силой отпускает его, так что Гокудера ударяется подбородком о стол.
– Куда собрался-то, а? – Ямамото расстегивает ремень, ширинку, высвобождая член.
– На третье сви…
Ямамото вгоняет резко, желая причинить боль, но член без труда проходит в растянутое отверстие.
– Не хотел тратить время, – Гокудера смотрит на него из-за плеча – и это все равно возбуждает, несмотря на обстоятельства, – на подготовку.
Он, конечно, не выглядит равнодушным, но Ямамото его будто только забавляет. Это неожиданно ранит даже больше, чем предательство. Закусив губу, Ямамото начинает двигаться.
Толчки получаются такими быстрыми, сильными и беспощадными, что стол под ними ходит ходуном.
– Он сказал, у него большой, – продолжает Гокудера, задыхаясь, – больше, чем у тебя.
Казалось, сильнее разозлить его было невозможно. Выйдя, Ямамото хватает Гокудеру за плечо, переворачивая, задирает ему ноги и засаживает снова, не дав опомниться. Застигнутый врасплох, лицом к лицу, Гокудера зажмуривается.
Ямамото жалеет, что сменил позу: Гокудера выглядит слишком милым, знакомым и любимым, чтобы можно было продолжать обращаться с ним так жестоко.
Словно опять прочитав его мысли, Гокудера раскрывает затуманенные глаза и улыбается – с сочувствием, как идиоту.
– И когда я себя готовил, то кончил, потому что воображал, как он трахнет меня.
Ямамото возобновляет движение. Несмотря на то, что ощущения стали острее, он не чувствует удовольствия. К глазам приливает горячее и колкое, он смаргивает и надеется, что Гокудера ничего не заметил. Но Гокудера, кажется, уже ничего не соображает. Размазанный по столу, он старается подаваться навстречу толчкам. Ямамото давно не видел от него такого усердия.
Сначала он бормочет еле слышно, а потом произносит скороговоркой в полный голос:
– Хорошо, Ямамото, так хорошо, пресвятая дева, еще, пожалуйста, пожалуйста, Ямамото, еще, еще…
Его выгибает дугой, мышцы сжимают Ямамото внутри. Всего оказывается слишком: и этой новой сверхотзывчивости, и голоса, и ненормально притягательного вида… Даже если бы он хотел помучить Гокудеру, даже если бы хотел причинить ему боль, заставив терпеть движения после оргазма, то не смог бы. Отстав на несколько секунд, Ямамото кончает следом и валится сверху, едва дыша от усталости.
Ноги, к счастью, Гокудера успевает сбросить с его плеч.
Он слышит медленно восстанавливающееся дыхание, и оно кажется очень счастливым.
– Ты никогда раньше так не просил, – говорит Ямамото. У него больше нет сил злиться, но в груди снова как будто пусто, и боль начеку.
Гокудера спихивает его с себя. Ямамото садится на пол, прямо у его ног, на разбросанные помятые бумаги, и следит, как он платком вытирает потеки спермы с груди и внутренней стороны бедер.
Следит, понимая, что готов простить, и от этого на душе становится гаже, и мир снова начинает расплываться.
– Я соврал, – говорит Гокудера, опускаясь на пол рядом с ним. Под голый зад он подкладывает свои брюки. – Не было никаких мужчин.
Заявка: Dark!Ямамото/Гокудера. Грубый Ямамото в постели давно начал волновать Хаято. Однажды тот вышел из себя и избил Гокудеру за его характер.
Автор: Дашка-зараза
Фандом: KHR!
Пейринг: Ямамото/Гокудера
читать дальшеЯмамото думает, что ослышался. Он просит повторить. Гокудера раздраженно цокает и возводит очи горе.
– Ты слышал.
– Я тебе не верю, – говорит Ямамото. Не хочу верить, добавляет он про себя, но…
– Я на это способен, – как будто прочитав его мысли, говорит Гокудера. Пожалуй, чересчур самодовольно, чтобы посчитать это доказательством.
Но…
– И я это сделал.
Он едва заметно дрожит. Волнуется, понимает Ямамото, потому что, кажется, не врет.
Ямамото опускает руки, поворачиваясь к окну так, что Гокудера не видит его лица.
– Блядь, – вырывается у него. – Блядища.
– Рассказал бы тебе подробности… – Гокудера не обращает внимания на оскорбление, – но ты и так, вроде, поверил?
Виски начинает ломить, а на ногах тяжело стоять, словно чем-то тяжелым придавили сверху. Ямамото прерывисто вздыхает и трясет головой.
– Ведь я предупреждал, – с упреком говорит Гокудера. – Объяснял тебе, что мне скучно. Что я вот-вот начну думать об Англии.
– Когда мы начали встречаться, ты целый год ломался и не давал, – выходит злее, чем Ямамото хотелось бы. Ему обидно и больно. – А сейчас тебе скучно трахаться просто так?
– Наконец-то понял?
Помолчав, Ямамото спрашивает:
– Сколько их было?
– Двое, – без запинки отвечает Гокудера. К счастью, на этом все, он действительно не вдается в подробности.
– Двое сразу… – ему нелегко даются слова, – или двое всего?
А теперь Гокудера отвечает не сразу.
– Всего. Начинать стоит постепенно, знаешь ли.
Это хуже. Потому что значит: Гокудера дважды обманул его, чтобы встретиться с другими мужчинами.
– И тебе с ними понравилось?
Гокудера пожимает плечами.
– По крайней мере, было интереснее, чем с тобой.
– Заткнись.
– Ты сам спросил. Ничего бы не случилось, если бы ты…
– Заткнись!
Едва устояв на ногах после удара, Гокудера подносит к лицу ладонь и касается загоревшейся щеки. Его вид не приводит Ямамото в чувство, а только сильнее раздражает. Он не хочет представлять себе парней, с которыми Гокудера трахался, но картинки в голове такие яркие… гораздо ярче, чем алое пятно на лице Гокудеры. Обиде и злости требуется выход.
Одной рукой Ямамото сбрасывает со стола бумаги и книги – листы разлетаются по полу – другой за шиворот сгребает Гокудеру и заставляет нагнуться над столешницей.
– Шевельнешься – убью, – предупреждает Ямамото, сдергивая с него штаны.
Гокудера молчит.
Пальцы входят легко, хотя Ямамото проталкивает сразу два.
Есть и еще кое-что.
– Смазка, – шипит он, от ярости схватив Гокудеру за волосы и потянув на себя. Тот вскрикивает сквозь сжатые зубы – выходит не крик, а стон. – У тебя тут все мокро, ты, ты… блядь!
– А что-нибудь новенькое изобрести слабо? – Гокудера непроизвольно облизывает пересохшие губы. – Стоп, точно – я же тебе поэтому изменил.
Ямамото с силой отпускает его, так что Гокудера ударяется подбородком о стол.
– Куда собрался-то, а? – Ямамото расстегивает ремень, ширинку, высвобождая член.
– На третье сви…
Ямамото вгоняет резко, желая причинить боль, но член без труда проходит в растянутое отверстие.
– Не хотел тратить время, – Гокудера смотрит на него из-за плеча – и это все равно возбуждает, несмотря на обстоятельства, – на подготовку.
Он, конечно, не выглядит равнодушным, но Ямамото его будто только забавляет. Это неожиданно ранит даже больше, чем предательство. Закусив губу, Ямамото начинает двигаться.
Толчки получаются такими быстрыми, сильными и беспощадными, что стол под ними ходит ходуном.
– Он сказал, у него большой, – продолжает Гокудера, задыхаясь, – больше, чем у тебя.
Казалось, сильнее разозлить его было невозможно. Выйдя, Ямамото хватает Гокудеру за плечо, переворачивая, задирает ему ноги и засаживает снова, не дав опомниться. Застигнутый врасплох, лицом к лицу, Гокудера зажмуривается.
Ямамото жалеет, что сменил позу: Гокудера выглядит слишком милым, знакомым и любимым, чтобы можно было продолжать обращаться с ним так жестоко.
Словно опять прочитав его мысли, Гокудера раскрывает затуманенные глаза и улыбается – с сочувствием, как идиоту.
– И когда я себя готовил, то кончил, потому что воображал, как он трахнет меня.
Ямамото возобновляет движение. Несмотря на то, что ощущения стали острее, он не чувствует удовольствия. К глазам приливает горячее и колкое, он смаргивает и надеется, что Гокудера ничего не заметил. Но Гокудера, кажется, уже ничего не соображает. Размазанный по столу, он старается подаваться навстречу толчкам. Ямамото давно не видел от него такого усердия.
Сначала он бормочет еле слышно, а потом произносит скороговоркой в полный голос:
– Хорошо, Ямамото, так хорошо, пресвятая дева, еще, пожалуйста, пожалуйста, Ямамото, еще, еще…
Его выгибает дугой, мышцы сжимают Ямамото внутри. Всего оказывается слишком: и этой новой сверхотзывчивости, и голоса, и ненормально притягательного вида… Даже если бы он хотел помучить Гокудеру, даже если бы хотел причинить ему боль, заставив терпеть движения после оргазма, то не смог бы. Отстав на несколько секунд, Ямамото кончает следом и валится сверху, едва дыша от усталости.
Ноги, к счастью, Гокудера успевает сбросить с его плеч.
Он слышит медленно восстанавливающееся дыхание, и оно кажется очень счастливым.
– Ты никогда раньше так не просил, – говорит Ямамото. У него больше нет сил злиться, но в груди снова как будто пусто, и боль начеку.
Гокудера спихивает его с себя. Ямамото садится на пол, прямо у его ног, на разбросанные помятые бумаги, и следит, как он платком вытирает потеки спермы с груди и внутренней стороны бедер.
Следит, понимая, что готов простить, и от этого на душе становится гаже, и мир снова начинает расплываться.
– Я соврал, – говорит Гокудера, опускаясь на пол рядом с ним. Под голый зад он подкладывает свои брюки. – Не было никаких мужчин.
@темы: Ямамото/Гокудера, Ямамото, Secret Santa, фанфикшен, Гокудера
-
-
02.01.2012 в 10:34А так, очень понравилось. Жаль что незаконченно, но вышло интересно.
Спасибо.
-
-
02.01.2012 в 11:32Рада, что понравилось.
автор.
-
-
02.01.2012 в 19:42-
-
02.01.2012 в 20:29ORLY?
-
-
02.01.2012 в 20:32здорово!
-
-
02.01.2012 в 20:54не хотела бы я разбудить спящего DarkЯму-
-
22.01.2012 в 06:11Листал просто так, с покер-фейсом, от скуки, и наткнулся на это. Как на маленький ураган, который ушел так же неожиданно, как и пришел. Сижу, спрашиваю себя "Что это было?"
Почему-то именно такой конец предчувствовался с пятнадцатой строчки и так отчаянно-отчаянно хотелось, чтобы я оказался прав, чтобы в конце он сказал "я соврал". А потом сидеть, так, "I Told U!", и по-дурацки лыбиться.
А ещё страшно хочу увидеть реакцию Такеши, ну да ладно